Закон о национальной безопасности 1947 года объединил вооруженные силы. Несмотря на положения, в которых признавалось уникальное положение Корпуса морской пехоты, в этом акте не было четкого определения статуса службы в военно-морском департаменте, и у Корпуса по-прежнему не было прямого доступа к Объединенному руководителю штаба. Следовательно, Корпус морской пехоты оставался уязвимым для навязывания неблагоприятных решений, влияющих на его состав, ресурсы и операции, не имея возможности реагировать. Чтобы получить прерогативы независимой вооруженной службы, потребовалась бы неожиданная война и неосторожность президента для корпуса морской пехоты.

Хрупкое джентльменское соглашение

Статус морской пехоты не был рассмотрен в акте. Обеспокоенный выводом о том, что морские пехотинцы должны считаться неотъемлемой частью военно-морского флота, генерал-командир морской пехоты Александр А. Вандегрифт получил письменное заверение от министра военно-морского флота Джона Л. Салливана, что новый закон не изменит их отношения или установленный статус морской пехоты. Группа пришла к выводу, что наиболее вероятная война будет против Советского Союза в Европе, и что армия и военно-воздушные силы нуждаются в существенном усилении для борьбы с ним. Чтобы получить необходимые средства при контроле военных расходов, они искали экономику в других местах, в том числе у морских пехотинцев, чей опыт ведения десантных боевых действий не считался необходимым.

Действия против морских пехотинцев

Недовольный темпами сокращения бюджета на оборону, президент Гарри С. Трумэн уволил Форрестола в марте 1949 года, заменив его политическим союзником Луи А. Джонсоном, который разделял желание президента сократить военные расходы. Чтобы сэкономить деньги, Джонсон надеялся, что армия поглотит корпус морской пехоты. Он также предпринял шаги по переброске морской авиации в ВВС, после чего ему напомнили, что это было незаконно без одобрения Конгресса. Чтобы помешать независимому лоббированию со стороны ВМС и ВВС, Трумэн получил поправку к Закону о национальной безопасности, согласно которой Министерство обороны превратилось в единый исполнительный орган. Таким образом, служебные секретари стали подчиняться Джонсону, чьи полномочия были существенно расширены. Напряженность в отношениях между вооруженными силами возросла в 1949 году, разразившись в «Восстании адмиралов».

Положение Корпуса морской пехоты едва ли могло казаться более мрачным, когда начался 1950 год. После двухлетних насильственных сокращений численность личного состава морской пехоты сократилась на треть, составив менее 24 000 офицеров и солдат, сократившись с 11 до 6 пехотных батальонов и с 23 до 12 авиационных эскадрилий. Джонсон предпринял другие столь же вредные действия против морских пехотинцев, включая «сокращение ассигнований на оборудование, боеприпасы, припасы и людей. В 1952 году закон предоставил Корпусу морской пехоты мирные силы из трех дивизий и трех воздушных крыльев с потолком в 400 000 человек.