Год выпуска: 11.1936

Год принятия на вооружение: 26.09.1938

Год снятия с вооружения: 1974

День 26 сентября 1938 года стал знаменательным в боевой биографии первенца советского большого флота — Краснознаменного крейсера «Киров».
Личный состав красавца корабля построился по большому сбору, на юте собрались гости. Вахтенный офицер Дебелов подал команду: «На флаг и гюйс смирно!» Все замерли в ожидании. «Флаг и гюйс поднять!»

В торжественной тишине по флагштоку медленно и величаво поднимался военно-морской флаг Советского Союза. Развернувшись, полотнище затрепетало на ветру. Корабли Краснознаменного Балтийского флота, стоявшие на рейде, подняли сигнал: «Приветствуем нового боевого товарища». Головной крейсер проекта 26, которому судьба уготовила быть флагманом Балтики во время Великой Отечественной войны, праздновал свой день рождения.

Проект 26

В феврале 1932 года начальник ВМС РККА В.М.Орлов выступил за постройку исключительно новым крейсеров «с предъявлением к ним современных тактических и боевых требований» вместо перевооружения или иной модернизации старых проектов.

К этому времени в УВМС располагали достаточно подробной информацией о новых крейсерах, строившихся в Италии, где в ноябре 1930 года специмальная комиссия А.К.Сивкова вела переговоры о покупке новых кораблей — крейсеров, эсминцев и подводных лодок. По мнению Орлова, итальянские лёгкие крейсера типа «Кондотьери» были «очень подходящим типом» для ВМС СССР. Первые шесть таких кораблей при стандартном водоизмещении всего от 5046 до 5598 тонн (полное 7183-8040 тонн) вооружались восемью башенными 152-мм орудиями при лёгком двойном бронировании борта: 24-мм броневой пояс плюс 18-мм внутренняя продольная переборка. Привлекательной была и их высокая скорость на испытаниях, достигавшая 39-42 узлов при проектной мощности турбин Парсонса 95000 л.с. Скорость особенно ценилась руководством морских сил, которое ставило крейсерам задачи наведения противника на свои подводные лодки, «набеговых морских операций» и разведки.

Итальянцы отказывались продать готовый крейсер, и Орлов в январе 1932 года предлагал наркомвоенмору Ворошилову либо заказать заново в Италии один-два корабля для воспроизводства однотипных кораблей в СССР (14 и 25 млн.руб. золотом соответственно), либо с итальянской помощью строить на своих заводах крейсера усовершенствованного типа.

При этом в апреле-июне 1932 года Панцержанский, Лудри и Орлов решили вооружить крейсера 180-мм артиллерией и, наряду с лёгким крейсером (6000 т, 4-6 орудий), проектировать корабль водоизмещением 10000 т, т.е. фактически, тяжёлый крейсер «вашингтонского» типа (восемь орудий). Оперативно-тактические задания на оба крейсера предусматривали 38-узловую скорость хода.

Крейсеру водоизмещением 10000 тонн ставилась задача участия «в сосредоточенном ударе в море и на позиции», обеспечения операций подводных лодок, атаки десанта противника, разведки и поддержания дозора, обстрела побережья и постановки активных минных заграждений. Однако, работы по этому кораблю были прекращены флотом на стадии эскизного проектирования, так как «вашингтонский» предел водоизмещения не позволял добиться очевидных тактических преимуществ над лёгким крейсером, вооружение которого в 1934 году было значительно усилено. Сравнительно слабым выглядел и крейсер в 10000 тонн, эскизный проект которого в 1935 году в инициативном порядке разработали в ЦКБС-1 под руководством В.Л.Бжезинского и В.А.Никитина. При обсуждении этих проектов руководство УВМС и промышленности склонялось к значительному увеличению водоизмещения, что позволяло радикально усилить вооружение. Эти обстоятельства, в сочетании с объективными трудностями выбора типа энергетической установки, делали 10000-тонный корабль неперспективным, но полученный опыт работы по его проектированию был использован в дальнейшем при проектировании тяжёлых крейсеров.

Эскизное проектирование лёгкого крейсера в 1932 — начале 1933 г.г. показало возможность установки шести 180-мм орудий в трёх башнях при увеличении стандартного водоизмещения до 6500 тонн. Авиавооружение при этом уменьшалось с четырёх «бомбардировщиков-торпедоносцев» до двух разведчиков КР-2. Бронирование корпуса рассчитывалось, исходя из задания обеспечить защиту от 152-мм фугасного снаряда на дистанциях 85-115 кабельтовых и курсовых углах 0-50 град. И 130-180 град. В качестве прототипа для обводов корпуса и машинно-котельной установки был избран увеличенный «кондотьери» — «Раймондо Монтекукколи», строившийся для итальянского флота известной фирмой «Ансальдо-Сестри-Поненте». Заложенный в октябре 1931 года, этот корабль при стандартном водоизмещении 7542 тонн получал главные механизмы с двумя турбинами фирмы «Белуццо» общей мощностью 110000 л.с.

Согласно договору с фирмой «Ансальдо», последняя представляла советской стороне один готовый комплект энергетической установки и вспомогательных механизмов крейсера типа «Раймондо Монтекукколи», теоретический чертёж, консультации по проектированию, а также оказывала техническую помощь в постановке стапельных работ и производстве котлов, турбин и вспомогательных механизмов на советских заводах.

Крейсер проектировался в ЦКБС-1 под руководством А.И.Маслова, который в 1935 году впервые был официально назначен главным конструктором. В основу проекта, получившего номер 26, был положен теоретический чертёж более крупного, чем «Монтекукколи», ансальдовского крейсера «Эугенио ди Савойя», для которого первоначально предназначалась и доставленная в СССР главная энергетическая установка. При этом, ещё в октябре 1934 года, по предложению руководителя разработки баше главного калибра А.А.Флоренского, было решено существенно усилить вооружение, установив в каждой из трёх башен по три орудия, совмещённых в одной качающейся части.

В связи с новым размещением башен и погребов, теоретический чертёж был несколько изменён с «приполнением» кормовых обводов. Изменения коснулись формы и конструкции форштевня, приспособленного для удобной постановки параванов-охранителей. Кормовая оконечность вместо крейсерской получила транцевую форму. В отличие от прототипа, корпус которого набирался по поперечной системе, Маслов применил смешанную систему набора с тщательно продуманной конструкцией перехода от продольной в центре корпуса (шпация 750 мм) к поперечной в оконечностях (шпация 500 мм).

Проект, который удовлетворял практически всем требованиям тактико-технического задания, был утверждён СТО 29 декабря 1934 года. Одобрение его столь высокой инстанцией, во изменение ранее принятого порядка, объяснялось не только небывалыми ранее масштабами нового заказа и зависимостью его выполнения от заграничных поставок, но и общей тенденцией к усилению централизации и вынесению решения технических и экономических вопросов на высший государственный уровень. В утверждённом проекте сильное вооружение сочеталось с явно заниженным стандартным водоизмещением при сохранении высоких требований к скорости, которую рассчитывали достигнуть форсированием главных механизмов до 126500 л.с. (главные механизмы итальянского крейсера имели проектную мощность 110000 л.с.).

Головной корабль для Балтийского флота решили строить в Ленинграде на Балтийском заводе им.С.Орджоникидзе, 13 января 1935 года ему было присвоено имя «Киров». Руководить постройкой назначили опытного Н.В.Григорьева, известного строителя первых коммерческих судов, но в 1935 году его сменил новый главный строитель — сравнительно молодой инженер В.Л.Бродский, изучавший постановку дела в Италии, ответственным сдатчиком крейсера в 1937-1938 году был В.С.Боженко. головной крейсер был важным заказом не только для завода, но и Главморпрома в целом. Его создание держали под контролем сам Муклевич и руководители УВМС Лудри и Орлов.

«Киров» стал ударным объектом поощрявшегося в те годы стахановского движения. Его создание было отмечено самоотверженным трудом сотен рабочих, техников, инженеров. Немалую роль в успешном строительстве головного корабля сыграли главный инженер завода В.Ф.Попов и начальника плаза, а потом старший мастер корпусных работ Б.П.Соколов. Заблаговременная заготовка стали, напряжённая работа в цехах и на стапеле, наряду с поставкой готовых главных механизмов из Италии обеспечили завершение стапельных работ в течение одного года 38 дней. Официально заложенный в октябре 1935 года, «Киров» к 1 января 1936 года достиг готовности по корпусу 22,7% от полной и был спущен на воду 30 октября этого года, а 7 августа 1937 года впервые вышел в море.

Второй однотипный крейсер — черноморский «Ворошилов», начатый постройкой почти одновременно на николаевском заводе им.А.Марти, простоял на стапеле почти два года и был спущен на воду 28 июня 1937 года, после чего ещё почти 36 месяцев достраивался на плаву. Это было вызвано стремлением к применению исключительно отечественных материалов и проблемами, связанными с освоением производства главных турбин и котлов на советских заводах. ГТЗА для «Ворошилова» по итальянской лицензии изготовлял Харьковский турбостроительный завод. При этом в конструкцию энергетических установок А.В.Сперанским (это была его последняя крупная работа) были внесены некоторые усовершенствования. В частности, при изготовлении турбинных лопаток вместо латуни использовалась хромистая сталь.

Сравнение «Кирова» с современными ему иностранными крейсерами показывает, что советский корабль имел значительные преимущества в дальности стрельбы главного калибра и в весе бортового залпа. В то же время, на дистанциях 80-120 кабельтовых французские, итальянские и английские (типа «Фиджи») крейсера того же водоизмещения имели огневое превосходство благодаря большей скорострельности своих 152-мм орудий (4-7 выстрелов в минуту). Сравнительно слабым выглядело бронирование, что было учтено впоследствии при корректировке проекта.

Всего было построено 6 крейсеров типа «Киров» — два по проекту 26 («Киров» и «Ворошилов») и четыре по проекту 26-бис («М. Горький», «Молотов», «Калинин» и «Каганович»). Все эти корабли служили в советском ВМФ до конца 50-х — начала 60-х годов, а «Киров» и «Слава» (бывший «Молотов») — даже до 1974 и 1973 годов соответственно.